Новая «грандиозная» компания, начавшаяся с уверений
и заклинаний, по улучшению жизни народа, развернулась под флагом
перестройки экономической и политической. Данная кампания строится на
трех китах: демократизация, новый хозрасчет (старый почему-то оказался
плох?) и новое мышление. О том, какие демократы наши чиновники и
партийные функционеры уже было достаточно сказано. Здесь можно отметить
лишь только то, что самой широкой демократией может быть власть самих
производителей. А все разговоры о демократии останутся пустой фразой,
если будет сохраняться всеохватывающая государственная собственность на
средства производства, и даже если будет дана возможность для развития
частного капитала, под контролем государства монополиста.
Предложенные правительством и партией реформы
показывают, что государство не желает расставаться с положением
монопольного капиталиста. Эти предложенные преобразования раскалываются
на множество мелких и совсем не новых мероприятий – это новый хозрасчет,
аренда, мелкая кооперация, трудовая частная собственность, совместные
предприятия, создание единого денежного рынка и рынка ценных бумаг. Что
же нового в сегодняшней хозяйственной реформе? Государство, как
монопольный капиталист, стремясь сохранить свое господствующее положение
в создавшейся кризисной ситуации, приоткрывает щель, для развития
частного капитала, надеясь, что он возьмет на себя часть существующих
проблем и не выйдет из-под его контроля. Что и подтверждает предложенная
правительством концепция перехода к регулируемой рыночной экономики.
Вторая цель государства – это желание освободиться от необходимости
контроля над производством, передав средства производства
непосредственному производителю, на правах аренды. Эта аренда еще раз
подтверждает, что существующие отношения являются капиталистическими.
Аренда может существовать в условиях, когда средства производства
монополизированы одной частью общества по отношению к другой, то есть
предполагается собственник, который и сдает имущество в аренду. Но
данное государство не может действовать, как простой капиталист, не
может брать аренду не прикрываясь ложью о благих намерениях.
Особенность аренды при государстве
монополисте заключается в том, что оно является единственным
арендодателем. Это позволяет устанавливать монопольную аренду и
благодаря этому изымать у арендатора большую часть дохода, а при желании
и организовать смену арендатора. Аренда прельщает хозяев монопольного
капитала еще и тем, что создается видимость самостоятельности
непосредственного производителя, отпадает необходимость в
государственных дотациях, и нет необходимости, подгонять в работе.
Переход на арендные условия показывает, что данное государство есть
паразит общества и не является необходимым элементом производства и
воспроизводства.
Новый хозрасчет, по своей сути, не является
новым. Перевод предприятий на полный хозрасчет, на самоокупаемость,
проводится с целью облегчения управления крупными промышленными
подразделениями, что нисколько не затрагивает саму государственную
собственность. Эти способы организации производства давно используются в
развитых капиталистических странах, где производство ведется на основе
частных капиталов. Большинство концернов стремится обеспечить условия,
при которых крупные его подразделения могли бы действовать на началах
полной самоокупаемости. В этих целях концерны обычно используют аналоги
рыночных инструментов – устанавливают трансфертные (расчетные) цены на
продукцию внутрифирменного оборота, вводят плату за представляемый
отделениям капитал, дают руководству отделений право распоряжаться
«остаточным» доходом. Чем не наш «социалистический» хозрасчет?
Разница между старым и новым хозрасчетом
заключается в том, что если ранее государство брало на себя заботу о
воспроизводстве и социальной структуре, то теперь, оставляя наемных
работников при той же заработной плате, оно желает переложить на них
заботу о воспроизводстве и содержании социальной структуры. Здесь
наемные работники должны задать себе всего один вопрос, – а зачем нам
такое государство? Но, к сожалению, они его не задают.
В существующей системе отношений интересы
государства, как монопольного собственника всех средств производства, и
наемного работника, диаметрально противоположны, и поэтому невозможно
создать программу, которая бы удовлетворяла и государственных чиновников
и наемных работников, являющихся наемными рабами данного государства.
Лишь стойкая и хорошо организованная защита своего жизненного уровня,
своих прав и свобод, даст возможность наемным работникам выйти из этого
кризиса с минимальными потерями. И правы те, кто заявляет, что нам не
вылезти из данного кризиса без потерь, А потеряет тот, кто менее
организован на данном этапе. И это, прежде всего, рабочие. Только можно
ли назвать потерей разрушение государства с всеохватывающей
собственностью на средства производства.
18
После
долгих и мучительных раздумий о своем спасении государственные
чиновники разродились еще одним уродцем, которого назвали Советом
трудового коллектива. Чтобы понять, чем является Совет трудового
коллектива необходимо посмотреть каково его положение в современной
структуре власти. Согласно первоначальному закону о госпредприятии Совет
трудового коллектива имел право избирать руководителей предприятий.
Здесь снова государственные чиновники и партийные функционеры попытались
совместить несовместимое. Руководители предприятий были поставлены
между двух огней. Они обязаны были выполнять план, установленный
государством, то есть действовать в интересах государства и, вместе с
тем, действовать в интересах трудового коллектива. Но ни один
руководитель не в состоянии совмещать, в своей деятельности,
противостоящие интересы. Государственные деятели мелкобуржуазного толка
упорно не желают признавать противостояние интересов централизованного
государства, являющегося собственником всех средств производства, и
наемных работников. И только после множества стычек, возникших между
предприятиями и государством, между коллективами и руководителями, они
поняли, что это совместить не возможно. «Первый, хотя и
непродолжительный опыт выборности руководителей позволяет сделать вывод,
что повсеместное внедрение такой системы принесло не только плюсы, но и
минусы…Управление всегда будет функцией собственности. Правительство
считает, что на государственных предприятиях руководитель является
представителем государства как собственника средств производства. (Что и
требовалось доказать.) И пора прекратить болтать о социалистической и
общественной собственности. В. Г.) И его, очевидно, надо не избирать, а
назначать. При этом контроль над его деятельностью от имени собственника
средств производства должны осуществлять соответствующие союзные,
республиканские и местные органы государственной власти». Доклад Н. И.
Рыжкова на втором Съезде народных депутатов СССР, «Известия» №348.
Власть Совета трудового коллектива иллюзорна.
Государство не только устанавливает, для предприятий процент отчисления
от прибыли, но и цены на выпускаемую продукцию, а так же фонд
заработной платы. Как заявил, в том же докладе Николай Рыжков: «В рамках
налоговой системы особое место принадлежит антиинфляционным рычагам. К
ним относятся регулирующий налог на прирост фонда оплаты труда и налог
на сверхприбыль». Оказывается основная причина инфляции – это рост
заработной платы рабочих, которые заняты производительным трудом.
Заморозив заработную плату рабочим, они тут
же значительно повысили оклады государственным и партийным чиновникам,
которые ничего не производят, как видно их оклады не способствуют
инфляционным процессам. О каком хозрасчете можно говорить, когда даже
то, сколько рабочие должны получать за свой труд определяет государство.
Совет трудового коллектива, в
действительности, не является и коллективом. Во-первых, потому что они
состоят из людей представляющих противоположные интересы, а во-вторых,
сами рабочие, при существующих отношениях, не являются коллективом.
Каждый наемный работник, как собственник своей рабочей силы,
противостоит государству, как собственнику всех средств производства,
которому и достаются все плоды совместного труда. Государство, являясь
всеобщим капиталистом, соединяет рабочих в одном месте, под одной
крышей, с целью воспроизводства капитала. Здесь не рабочие используют
средства производства в своих интересах, а рабочих используют для
сохранения и увеличения стоимости. Существующие объединения рабочих
основаны на чуждом им интересе и поэтому не являются истинными
коллективами. Рабочие рассматривают производство не как самореализацию, а
как возможность добывать средства к жизни. Только тогда возникнут
истинные коллективы, когда рабочие совместно будут распоряжаться
средствами производства и продуктами своего труда.
Создавая Советы трудовых коллективов,
государственные чиновники хотели бы видеть в нем еще один бич
подгоняющий рабочих к более интенсивному труду. Данная власть доказывает
рабочим на практике, что их путь к благополучию лежит через отречение и
самобичевание. Если христианские догматы утверждают, что только через
аскетизм и умерщвление плоти, отрекшись от всех земных благ, можно
попасть в тысячелетнее царство всеобщего благоденствия, то
государственные чиновники и их идеологи на практике пытаются убедить
рабочих, что их путь в тысячелетнее царство всеобщего благоденствия, но
уже на земле, лежит через ограничение своих потребностей и отречение от
своего развития. Но рабочие, в отличие от христиан, которые исходя из
своих религиозных представлений обрекли себя на мучения, не находятся в
плену религиозных представлений, и не питают иллюзий по отношению к
представителям новой церкви. Пробьет тот час, когда рабочие
организуются, возьмут всю власть в свои руки и отправят отцов новой
церкви, вместе с их догматами, на свалку истории.
19
Нельзя
сказать, что государственные чиновники и их идеологи не задумываются о
причинах столь безобразного хозяйствования. Только они ищут их в чем
угодно, но не в самих себе. Совсем не давно их осенило. Оказывается, все
беды кроются в командно-административной системе управления. Вот она
сермяжная, правда. Почему-то, в один прекрасный день одни решили
командовать, а другие ясно поняли, что их удел подчинятся. Дальше
констатации факта они не идут, видимо, боятся обнаружить что-либо
неприятное для себя.
Условием существования так называемой
командно-административной системы управления является монополия
государства на средства производства. А кто является хозяином, тот и
командует. Сохранение капиталистического способа производства
предполагает и подчинение труда капиталу. В данных условиях наемный
работник выступает как принадлежащая капиталу рабочая сила, и работает
не на себя, а на того, кто является собственником – капиталистом. «В
процессе производства капитал развился в командование над трудом, то
есть действующей рабочей силой или самим рабочим. Персонифицированный
капитал, капиталист (как отдельный капиталист, так и государство,
являющееся совокупным капиталистом В. Г.) наблюдает за тем, чтобы
рабочий выполнял свое дело как следует и с надлежащей степенью
интенсивности». К. Маркс, «Капитал» Т. 1 стр. 319. Из этого ясно видно,
что командно-административная система управления возникла не случайно,
по велению какого-нибудь начальника, а есть результат сложившихся
отношений между трудом и капиталом. Есть результат господства мертвого
труда над живым, результат отчуждения государством всех средств
производства и продуктов труда от непосредственного производителя. Так
есть ли основания говорить об устранении командно-административной
системы управления? Нет! И сколько бы нас не заверяли чиновники и их
идеологи, что они решительно взялись за переделку системы управления,
все это пустые фразы, так как сохраняется основа, то есть – государство,
как собственник всех средств производства, и наемные рабочие, как
наемные рабы этого государства.
Причины социальной неразвитости хозяева
монопольного капитала увидели в остаточном принципе распределения
доходов. Они не могут понять, что этот принцип распределения доходов
сформировался на базе существующих экономических отношений, а не
экономические отношения развились из принципа. Государство, выражающее
интерес монопольного капитала к самовозрастанию, стремится, как можно
больше пустить средств на самовозрастание и как можно меньше отдать
непосредственному производителю, как в виде заработной платы, так и
через общественные фонды. Экономия на условиях жизни наемных работников -
есть неотъемлемое свойство капиталистического способа производства.
Сторонникам монопольного капитала никогда не дойти до понимания коренных
причин экономического кризиса общества с монопольным капиталом. Они
всегда будут останавливаться на полпути. То на порочных методах
управления, то на неправильном принципе распределения. Нападая на
отдельные негативные явления в социальной жизни, они не доходят до
выяснения главной причины, и поэтому не способны к коренным
преобразованиям в экономических отношениях, да это и не в их интересах.
Все это напоминает корриду, где сторонники государства монополиста
бросаются на какой-нибудь порок или недостаток системы, который
действует на них как красное полотно на быка, но при этом все их
старания, сколько бы они не горячились, сколько бы не брызгали слюной и
не вращали глазами, идут прахом. Похоже, что все это делается для
успокоения совести, а не ради реальных преобразований.
На сегодняшний день признаки все
углубляющегося кризиса на лицо, как в экономике, так и в политике, но
мелкобуржуазные демократы полны оптимизма. Они уверенно заявляют о
преодолении кризиса через новое мышление. Вот, оказывается, где собака
зарыта! Новое мышление – это и есть тот волшебный ключ, который так
долго не могли подобрать к заветному ларцу благосостояния. Да, только
поможет ли этот ключ вскрыть данный ларец? Наверное, те, кто так носится
с новым мышлением, хотят сказать, что все у нас хорошо, а только
мышление малость подводит. Здесь можно действительно констатировать, что
этих реформаторов мышления явно подводит именно их мышление, которое
проявляется уж очень редко. Еще в средине ХIХ века К. Маркс,
последователями которого и выставляют себя сегодняшние деятели, В
«Немецкой идеологии», критикуя младогегельянцев, отмечал: «Так как,
согласно их фантазии, отношения людей, все их действия и все их
поведение, их оковы и границы являются продуктами их сознания то
младогегельянцы вполне последовательно предъявляли людям моральное
требование заменить их теперешнее сознание человеческим, критическим или
эгоистическим сознанием и таким путем устранить стесняющие их границы.
Это требование изменить сознание сводится к требованию иначе истолковать
существующее, что, значит, признать его, дав иное истолкование.
Младогегельянские идеологи, вопреки якобы «миропотрясающим» фразам, -
величайшие консерваторы».
То же самое можно сказать и о современных
реформаторах нового мышления. Низкий уровень общественных наук,
государственная монополия на все средства производства, в том числе и на
науку и пассивная позиция наемных работников в защите своих интересов, и
позволяет официальной идеологии использовать различный старый хлам. Но,
я думаю, что им то, как раз данная одежка и подходит. Их место на
свалке истории, и совсем не долго осталось ждать, когда они туда
отправятся.
Но, чтобы окончательно разделаться с
носителями нового мышления приведем еще, несколько, выдержек, из
«Немецкой идеологии», которые, на мой взгляд, ясно показывают чего стоит
вся эта говорильня о новом мышлении. «…люди, развивающие материальное
общение, изменяют вместе с этой своей деятельностью также свое мышление и
продукты своего мышления. Не сознание определяет жизнь, а жизнь
определяет сознание». «Там, где прекращается спекулятивное мышление, -
перед лицом действительной жизни, - там как раз и начинается
действительная положительная наука, изображение практической
деятельности, практического процесса развития людей». И еще по отношению
к Бруно Бауэру, - «…он уверовал в могущество философов и как он
разделяет их иллюзию, будто изменившееся сознание, появление нового
оттенка в истолковании существующих отношений может перевернуть весь
существующий до сих пор мир». Здесь больше нечего добавлять в отношении
наших рыцарей нового мышления. Видимо кое-кому, прежде чем учить людей
новому мышлению и выставлять себя последовательными марксистами, было бы
не лишним покопаться в старых уже изложенных мыслях и ознакомиться с
работами самого Маркса. Похоже, что, наблюдая именно таких деятелей, в
свое время, Маркс сказал, что если это марксисты, то я не Маркс.
Так что же это такое – перестройка, так
широко разрекламированное мероприятие по реформированию нашего общества и
государства. Как видим, вся эта шумиха не больше и не меньше, чем
маскарад, где все роли распределены, а результат заведомо известный.
Государственная монополия на средства производства будет сохранена, а
наемные работниками останутся в роли рабов этого государства. Только
тогда, когда непосредственные производители возьмут средства
производства в свои руки и станут распоряжаться продуктами своего труда,
только тогда исчезнут условия для монополизации средств производства и
противопоставления их живому труду. А это и есть диктатура пролетариата.
В настоящее время мелкобуржуазные идеологи
сделали из диктатуры пролетариата пугало. И если ранее они диктатуру
мелкобуржуазного государства выдавали за диктатуру пролетариата и при
этом всячески превозносили ее, то теперь они взваливают всю вину за
репрессии и мелкобуржуазные пакости, за экономическую отсталость на
диктатуру пролетариата. Теперь они прозрели и удивляются, - какая
диктатура пролетариата! Ведь, рабочие малообразованны! Куда им управлять
сложным государственным механизмом! Этим должны заниматься
профессионалы. И у них, в «светлых» головах, даже не возникает и мысли,
что непосредственным производителям не нужен этот громоздкий и
неэффективный государственный аппарат, что принцип государственного
устройства может быть совсем иной. А так же и то, что с уничтожение
всеохватывающей государственной собственности разваливается и вся
надстройка, так как отпадает необходимость все планировать,
контролировать и распределять из центра. Выборность всех чиновников, а
не только в Советы не имевших власти, и контроль со стороны избирателей
создадут самую гибкую надстройку, быстро реагирующую на запросы
избирателей и выражающую их интересы. Диктатура пролетариата – есть
самая демократичная система государственного управления, где большинство
реально участвует в управлении, а не формально, как в буржуазных
демократических системах. В экономическом же плане диктатура
пролетариата должна основываться не на государственной собственности, а
на свободной ассоциации трудящихся, что совсем не отрицает и частный
капитал.
Виталий Глухов
Свердловск
1990 год
Комментариев нет:
Отправить комментарий