Петр Авен и Альфред Кох ищут правду о 90-х. Интервью с «крестным отцом» правительства Гайдара Геннадием Бурбулисом
Далее«Он заявил журналистам, что теперь на передний план должны выйти профессионалы, умеющие достигнуть конкретных результатов, люди дела.
Трудно не согласиться со справедливостью этого утверждения, только кого, получается, общество возносило лишь недавно?» – искренне возмущается и недоумевает он.
«Стратегу был задан вопрос и по перспективам региональной политики…», - продолжает журналист, уже почти не скрывая своего раздражения в адрес общепризнанного демократического кумира.
Вообще-то «стратег» – это один из десяти главных военных начальников, озабоченных защитой демократии ещё в те далекие античные времена. И вот эта «возмутительно-недоумевательная» эмоция, о которую, вместе с журналисткой «спотыкается» и её демократически благонамеренный читатель, навела меня на некоторые актуальные воспоминания исторического же порядка.
…По свидетельству Цицерона, «когда Ганнибал, изгнанный из Карфагена, пришел в Эфес к Антиоху и был приглашен послушать перипатетика Формиона, то этот болтун несколько часов говорил об обязанностях полководца и вообще о военном деле. Все слушатели были в восторге и просили Ганнибала высказать мнение о философе. Ганнибал отвечал, что он много видал выживших из ума стариков, но такого безумного, как Формион, никогда не видал.
И совершенно справедливо, - замечает Цицерон. – Могла ли быть большая наглость и болтливость, чем та, что Ганнибалу, столько лет боровшемуся из-за власти с римским народом, победителем всего мира, давал наставления о военном деле какой-то грек, никогда не видавший лагеря, никогда не касавшийся ни в малейшей доле никакой общественной должности?»
Конечно, Геннадий БУРБУЛИС – не грек. Как, впрочем, и не перипатетик, и не старик…
Но зато он – кандидат философских наук. И хотя его ученые способности не подвергались оценке со стороны Ганнибала, зато ораторские способности могут быть оценены современниками вполне.
- Слушаешь Геннадия Эдуардовича – вроде бы все слова понятны, окончил говорить – вспомнить им сказанное совершенно невозможно. Это похоже на катание бильярдного шара по бемскому стеклу. Катится шар – слышен убедительный глубокий звук. Остановился – ни одному человеку не под силу повторить его», - свидетельствует в «Журналисте» № 3 за 1994 г. Леонид Плешаков.
(Что и говорить, удобное качество! Ведь оно дает возможность, на глазах у всех, заявлять сегодня совсем не то же самое, что утверждал еще вчера).
К чему же, однако, спрашивается, эта историческая реминисценция в нашем сознании всплыла?
Ну, во-первых, как говорится, «ничто не ново под Луной». Свердловчане хорошо помнят, как журналистка усердно пропагандировала героя своего нынешнего интервью как Героя общенационального. Который хоть и был делегирован в местную демократию горкомом КПСС, но «оказывается» её обманул. Жаль, конечно, читателей «Вечерки», которые, несмотря на солидную рекомендацию начальства, обманулись вместе с нею. Но, как видим, философствующих псевдостратегов с восхищением принимала публика и в более давние времена.
Во-вторых, уста публично «философствующих» могут ведь сами по себе глаголить Бог весть что… Так не лучше ли современным журналистам, по примеру Антиоха и Цицерона, за оценкой сказанного обращаться к действительным специалистам, а не верить на слово тем же, кто просто громко и с апломбом сам же о себе и говорит? (Верить на слово нужно лишь в Церкви!)
И, в-третьих. Если наконец-то журналистка обнаружила, что герой её – стратег не настоящий, то почему же она продолжает пребывать в прежней блаженной уверенности, что… зато-уж её герой – это настоящий философ?!
Элементарный вопрос: не является ли разоблачённая Л.Мининой «псевдостратегия» всего лишь логическим с л е д с т в и е м незамеченной ею «псевдофилософии»? Как, впрочем, и наоборот…
Или, (по мнению журфака УрГУ и «Вечерки») - не прав как эксперт Ганнибал?!
Пока Л.Минина думает, как ответить, попробуем предположить следующее: журналистка не виновата. Просто она – чрезмерно доверчива. А вот вина за невольный и публичный самообман лежит на старой демократической традиции, которую в фундамент европейской истории заложили ещё классики демократии - а ф и н я н е.
Известен пример, что в 441 г. до н.э. знаменитый поэт Софокл был выбран в стратеги только по случаю того, что его трагедия «Антигона» очень понравилась публике. Нечто подобное случилось в 426 году: афиняне осаждали отряд спартанцев на острове Сфактерия. Клеон, кожевенный фабрикант, стал критиковать стратегов. Тогда афиняне послали за победой его самого…
(Ну, прямо, как КПСС в случае с Бурбулисом!)
Вот почему афинских стратегов остроумно высмеял царь македонский Филипп: «Счастливые афиняне! Они каждый год находят возможным выбрать по десяти стратегов, а я во много лет нашел только одного стратега – Пармениона». (Кстати, именно его царь и передал в воинские наставники своему знаменитому сыну Александру. И полководец -то из последнего в итоге вышел вроде бы неплохой…).
Известно, также, что Александр Македонский весьма и весьма уважал философию. Только настоящую, конечно... Воевать она ему не мешала. И даже наоборот: философские знания помогли Александру Государство строить, а не разрушать...
(Конечно, Г. Бурбулис учился не у Аристотеля, а на философском факультете УрГУ, трагедий, вроде бы, не писал. Однако аплодисменты стяжал на городской дискуссионной трибуне, где Л.Минину и коллег её из «Вечерки» и журфака местного очаровал. Как, впрочем, и философию свою успешно использовал в политике: это когда, в отличие от Александра Македонского, чужие государства строил, а свое собственное (наше, то есть!) успешно разрушал).
…Быть может иной читатель подумает, будто автор этих строк почему-то намерен «столкнуть лбами» двух уважаемых в обществе дам: «демократию» – с «философией». И тем самым одной из двух нанести непоправимый ущерб.
Да, ни, Боже мой!!!
Просто-напросто автор считает, что у настоящей философии, способной выдержать строгий суд жизни, времени, а также уроки Ганнибала, Мининой и Л.Плешакова, нет предпочтений ни «прогрессивных», ни «консервативных», ни «демократических», ни «монархических». Она дружит лишь с Истиной, и потому готова пожать ч е с т н у ю руку и «патриоту», и «демократу», и «коммунисту», и «либералу», и «партократу», и «верующему», и «атеисту» и какому угодно доброму человеку…
Почему?
Да потому, что философия признает лишь одну единственную «монархию». И называется сия монархия ЦАРЁМ В НАШЕЙ ГОЛОВЕ !
Читать полностью
http://rpr.ur.ru/article/ELch.doc
Комментариев нет:
Отправить комментарий