КЛАССОВЫЙ ПОДХОД - НЕ НАВЕШИВАНИЕ ЯРЛЫКОВ !

Идеология перестройки не приходит ниоткуда. Она рождается из реального опыта масс по обновлению социализма, из реальных дел, из борьбы за перестройку. А в борьбе этой неизбежно возвращение к опыту прошлого. К урокам Ленина, стало быть.

«Однажды, - пишет в своих воспоминаниях о В.И.Ленине американский публицист Альберт Рис Вильямс, - его посетила делегация рабочих в связи с возникшим у них вопросом: не может ли он декретировать национализацию их предприятия.

- Конечно, - сказал Ленин и взял со стола чистый бланк, - если бы всё зависело от меня, то всё решалось бы очень просто. Достаточно было бы мне взять эти бланки и вот тут проставить название вашего предприятия, здесь подписаться, а в этом месте указать фамилию соответствующего комиссара.

Рабочие очень обрадовались и сказали:

-                     Ну вот и хорошо.

-                     Но прежде чем подписать этот бланк, - продолжал Ленин, - я должен задать вам несколько вопросов. Прежде всего, знаете ли вы, где можно получить для вашего предприятия сырьё?

Делегаты неохотно согласились, что не знают.

-                     Умеете ли вы вести бухгалтерию? – продолжал Ленин. – Разработали ли вы способы увеличения выпуска продукции?

Рабочие ответили отрицательно и признали, что они, считая это второстепенным делом, не придавали ему серьёзного значения.

- Наконец, товарищи, позвольте узнать у вас, нашли ли вы рынок для сбыта своей

продукции?

Опять они ответили «нет».

- Так вот, товарищи, - сказал Председатель Совнаркома, - не кажется ли вам, что вы не

готовы ещё взять сейчас завод в свои руки? Возвращайтесь домой и начинайте над всем этим работать. Это будет нелегко, вы будете иногда ошибаться, но приобретёте знания и опыт. Через несколько месяцев приходите опять, и тогда мы сможем вернуться к вопросу о национализации вашего завода…»

Такой вот примечательный был разговор. Теперь, по прошествии 70 лет, мы можем подводить итоги, как именно был исполнен этот ленинский совет рабочим: не обольщаться формальным обобществлением средств производства, стать реальными хозяевами, т.е. обобществить его на деле. Или же, другими словами, по всем правилам науки о коммунизме – построить полный социализм.

Найти ответ на этот вопрос и попытался С. Андреев, автор статьи «Причины и следствия». Споры по её поводу неизбежны. Но бесспорно одно: автор осуществилреабилитацию классового подхода к социализму. А это – самый настоящийгражданский подвиг, ежели судить по меркам сегодняшнего дня. И вот почему.

Скажем прямо, подход этот у нас перед общественным сознанием сильно дискредитирован. При помощи целой системы «аргументов». Каких именно? Да вот они.

Аргумент первый: мы строим коммунизм. Коммунизм – общество бесклассовое. Поэтому чем ближе мы к социальной однородности, тем дальше отстоим от классового подхода. Ибо стирание классовых граней – это вовсе и не классовая борьба.

Аргумент второй: из истории известно, что рождение классового общества и европейской цивилизации было связано с эксцессами. От них, скажем, пострадал и основатель спартанского государства законодатель Ликург. Однажды его отец, разнимая дерущихся граждан, получил удар кухонным ножом и умер. Отсюда вывод: ежели классовая борьба в истории человечества возникла в форме поножовщины, то «поножовщина» по сути своей и есть классовая борьба. А какой же порядочный человек выскажется за поножовщину! Так что выбирай: либо классовый подход, либо гуманизм.

Аргумент третий: ежели рабочий владеет своим марксистско-ленинским мировоззрением, то он -–человек сознательный. Сознателен тот, кто культурен. А уж культурой-то по самому своему профессиональному положению владеет интеллигент. Следовательно, именно интеллигенту лучше всего известно, как именно и как лучшеобустроить наш социализм.

Аргумент четвёртый: чтобы применять классовый подход, нужно быть дипломированным специалистом-обществоведом. Если же кто-то, не будучи таковым, вдруг осмелится применить классовый подход к жизни «без спроса», то на него немедленно обрушится град упрёков, подозрений и навешивание ярлыков. Ну, таких, например, как «субъективный метод в социологии», призыв к «разгрому», неклассовость и непартийность (см., к примеру, статью профессора В.Г.Нестерова «Демократизм культуры и культура демократии» в газете «Уральский рабочий» от 15 марта 1988 года.)

Между тем применять классовый подход – значит просто-напросто мыслить. То есть, за различными фактами видеть единство целого. За словами – мысли. За мыслями – дела, а за делами – интересы.

Не смущаться, когда единомышленники говорят по-разному. Но и не обольщаться, если люди с заведомо различными интересами одинаково говорят.

Грамотный классовый подход – не то же самое, что «подход дипломированный». Применять его грамотно – значит различать людей по фактам-поступкам, а не по «ярлыкам». А ведь как раз на солидной фактической основе и построена вся журнальная статья.

Теперь о её результатах.

Критиковать их можно по-разному. Можно «слева», а можно и «справа». Справа = за саму попытку классового анализа социализма или же за то, что анализ этот ведётся «без спроса». Слева – за то, что анализ этот проведён недостаточно последовательно, недостаточно корректно, либо же за то, что проведён он не до конца. Скажу так: под напором фактов реальной жизни автор получил во многом верные результаты. Но получил не столько благодаря, сколько вопреки своему методу анализа. И свидетельствует об этом факт очевидного противоречия автора самому же себе.

Так, настаивая на классовом статусе существующего ныне производственно-управленческого аппарата, автор справедливо замечает:«Слившихся воедино управленцев и инженерно-технический состав производств в настоящий момент уже не отделить друг от друга, как сиамских близнецов с общим кровообращением». Но вот некоторое время спустя он делает неожиданный вывод: «Интеллигенция классом не является».

Возникает резонный вопрос: разве не является интеллигентом инженерно-технический работник? И разве профессиональный управленец – это тоже не интеллигент? Не является ли принадлежность к интеллигенции паролем на вход в лоно двух её крупнейших отрядов, объединил которые, по мысли самого же автора, ярко выраженный классовый интерес.

Вот авторский ответ: «Интеллигенция потому не может быть единым классом, что её разрозненные группы занимают различное место в системе производства». Чем ответ этот нас не удовлетворяет? Да тем, что рассуждением о том, может ли она быть единым классом, подменён вопрос самый интересный: а является ли классом она сама? Ежели она не является «единым классом», то что мешает ей быть «классом неединым»? Или, наоборот, способствует ей в том, чтобы им быть.

Не знаю, как читателям, а мне это напоминает такой вот логический ход: если каша съедобна, то вот пища съедобной не является…

Каждый из «близнецов» ( каша и пища, инженер и интеллигент) получил здесь как бы своё собственное «логическое кровообращение». Или, что то же самое, часть и целое оказались логически вовсе не связанными друг с другом, как «сиамские близнецы».

Социальные (и политические) следствия подобной логики таковы: настаивая на классовом статусе рабочих и крестьян, автор выводит интеллигенцию из-под лупы классового анализа, снимая с неё классовую ответственность за её вклад в социализм. А раз эта ответственность снята с интеллигенции как таковой, значит, в конечном счёте – и с такого её отряда, как администраторы и технические управленцы. Не значит ли это, что первых можно, как и требует подход классовый, оценивать по делам, а последних… ну, хотя бы и по словам? И не реабилитируется ли здесь невольно такое понимание классового подхода, когда он смешивается с навешиванием ярлыков?

Объяснить эти явные противоречия в концепции автора можно лишь одним: в проведении классового подхода ему не хватило того, что Маркс назвал «силой абстракции» в анализе форм общественной жизни. А не хватило вот почему.

Конечно, классы – это большие группы людей. Это – по Ленину, и это – так. Однако «большие группы людей» далеко не обязательно и не всегда будут являться классом. Постоянно растущая группа пенсионеров, например… То, что является одним из важныхпроявлений классовой сути, С. Андреев ставит на первое место и, следовательно, принимает за саму суть. Поэтому и контрмеры предлагает соответствующие: «Численность управляющих звеньев будет снижена настолько, что не станет уже играть роль классовообразующего признака».

Нужно сказать, что ленинское определение классов, приведённое в статье, являетсяразвёрнутым определением того, что сказал об этом в своём «Анти-Дюринге» Ф. Энгельс: «В основе деления на классы лежит закон разделения труда». То есть, на труд умственный и физический, город и деревню, целеполагающий и целеисполняющий, живой и накопленный, труд как средство к жизни и труд как первая потребность жить. «Ясно, что для полного уничтожения классов, - писал Ленин, - надо не только свергнуть эксплуататоров, помещиков и капиталистов, не только отменить их собственность, надо отменить ещё и всякую частную собственность на средства производства, надо уничтожить как различие между городом и деревней, так и различие между людьми физического и людьми умственного труда». Другими словами (и это сегодня бесконечно важно!), частная собственность на орудия и средства производства есть лишь особый случай частной собственности на человеческие способности – общественного разделения труда, т.е. частной собственности как таковой.

Как учит в течение двадцати пяти веков своего существования философская наука, способностью всех человеческих способностей и является культура. Говоря проще, культура есть не что иное, как умение… уметь. Суть культуры такова, что для того чтобы овладеть ею, нужно быть просто-напросто человеком, и больше никем. В силу этого она – принципиально общее достояние всех людей. Но общественное разделение труда, коль скоро оно есть, создаёт ситуацию принципиально иную. Когда, например, ты обладаешь культурой не просто потому, что ты человек, а именно потому, что ты - «интеллигент».

С точки зрения строго социологической (а не морально-психологической) быть интеллигентом – значит обладать частной собственностью на культуру. Вот почему последний бастион частной собственности, по Ленину, падёт лишь после того, как исчезнет, скажем, различие между рабочим ВИЗа и выпускником УПИ (Верх-Исетский завод и Уральский политехнический институт в Свердловске). То есть всякое заведомоеправо на общие дела.

Конечно, не всякий интеллигент – управленец и не всякий управленец – бюрократ. Но что же именно делает одного тем, а того - этим? Различие между формальным и реальным обобществлением средств производства при социализме. Та дельфийская «расщелина», из которой, при определённых условиях, из интеллигента и может получиться бюрократ.

Так что же делать? – вслед за автором зададим себе вопрос. Ответ известен: поставить процесс обобществления труда рабочих под контроль самих же организованных рабочих. А формы этой самоорганизации давным-давно подсказала нам сама жизнь.

Экономически – это рабочий хозрасчёт или бригадный подряд. Социально – это подряд коллективный. Когда на подряд бригадный переводится под контроль рабочих и управленец, и идеолог, и инженер. Политически – это Совет трудового коллектива, орган хозяйственно-политического самоуправления рабочих на предприятии. Это замена народного контроля – контролем рабочим. Это, наконец, вновь появившийся сегодня на устах у многих ленинский Рабкрин. Идеологически – это умение видеть противоречия жизни под углом зрения интересов рабочего класса и с этих же позиций учиться разрешать их.

Ибо, как говорит Ленин, кто в наше время говорит о неклассовом социализме, того следует посадить в клетку и показывать как какого-нибудь австралийского кенгуру.

В.Молчанов,
кандидат философских наук

«Урал», № 10, 1988. Тираж 90000.