Продолжение дискуссии

Философия и перестройка

По поводу одной дискуссии

Весна в этом году затянулась. Нет еще больших сдвигов и в перестройке. Не все идет, как хотелось бы. Но как талые воды уходят в почву, делая ее плодоносной, так и идеи перестройки все больше проникают в глубь широких пластов народной жизни, становясь плодоносной силой материального и духовного обновления социализма.

Примета времени — жаркие дискуссии, тяга трудящихся к философскому постижению нашей эпохи, критическое осмысление пройденного пути, нравственный выбор через столкновение и борьбу мнений.

АКТИВНОЕ УЧАСТИЕ в дискуссиях принимает молодежь, бурлящая, спорящая. Партии близки дискуссии, которые ведет она, в том числе и о философии, конечно, о ее месте и роли в перестройке. Помочь молодежи выработать четкие, определенные взгляды на мир, на жизнь — и с помощью учебы, и с помощью дискуссий, говорил М. С. Горбачев» на XX съезде ВЛКСМ, призван комсомол.

Привлекла «внимание в этой связи философская дискуссия на страницах «На смену!». Молодого слесаря Уральского турбомоторного завода В. Буртника, убежденного, что рабочему человеку надо знать философию, удивило следующее На Всесоюзной научно - практической конференции, проходившей в Свердловске под эгидой философского факультета Уральского университета, он, как ни старался, чего-то «практического» для себя так и не извлек. Все слышанное, по его мнению, напоминало «холостую прокрутку машины... Из абстракций возводили хорошо защищенную крепость от реальных проблем».

Об этом, собственно, и написал он в статье под интригующим названием «Есть ли у серого волка идеал?». Заглавие не случайное. И не потому, что многие прочитали «Плаху». Есть философы, которые отождествляют понятие «идеальное» с субъективным фактором, с сознанием или «психическим вообще». Психикой же обладают, как известно, и животные, но идеалов у них, конечно, нет. И есть сторонники другой точки зрения: «идеальное» (в противоположность «материальному») — особый способ существования объективной реальности, детерминированный (вызванный к жизни как реальность) общественно - исторической практикой общественного человека.

ЗАЧИН ДЛЯ ДИСКУССИЙ, на мой взгляд, мог стать обещающим. Со статьей выступил рабочий, философски небезоружный, грамотный. Таких рабочих у нас становится все больше. Он поставил отнюдь не риторический вопрос: перестраиваются ли философы в духе преодоления своей известной отдаленности от запросов практики? Ведь по большому счету революционным изменениям в общественных отношениях всегда предшествовали революционные изменения в философии.

Высказал В. Буртник и близкую ему самому точку зрения на проблему «идеального», полагая, что в нашей сегодняшней действительности одним из оснований, генерирующим идеальное, является рабочее самоуправление, известное под именами бригадного подряда, рабочей гарантии и т. д.

Казалось бы, актуально стоит обсудить философские аспекты такой постановки вопроса.

Дискуссии, к сожалению, не получилось. Вместо доброжелательного обмена мнениями началась словесная перепалка. Состязались в эпитетах и ярлыках. Тот же В. Буртник, критикуя «волчью философию», обвинил, чуть ли не всех не понравившихся ему участников конференции и в схоластике, и в «философствующем бюрократизме», «правившем бал» на конференции.

Не на высоте оказались оппоненты — студенты философского факультета А. Толпегин, С. Вишневский, А. Иванов, П. Егоров. Начали они свое выступление «Гоняют ли порожняк философы?» с заздравия: «С интересом прочитали статью рабочего...» А пели за упокой: Буртник, видите ли, «не вник в суть», «блуждает в вопросах, которые не понял». Ему походить бы на лекции общества «Знание» или поучиться у них на факультете... Что за высокомерие! Откуда оно?

Тут бы тактично вмешаться редакции. Почувствовать какую-то, что ли, «конфронтацию» рабочих и студенческих интересов. Куда там! «На смену!», в данном случае Е. Кириллова, повела свою «партитуру»: кто не согласен с Буртником, тот «рассчитывает на примитивное мышление обывателя», занят... «созерцанием собственного пупа в школьной колыбели». Право, такое неудобно даже читать.

СТАТЬЯ ФИЛОСОФА В. Бакшутова «Колесо, однажды криво пущенное» (выражение Салтыкова-Щедрина), в чем-то, безусловно, справедливая, окончательно сместила акценты. Стало ясно, что редакция сконцентрировала все силы не вокруг «идеального», а чтобы из всех пушек ударить по «аристократам духа», засевшим в университете. Отныне безапелляционно противопоставляются не философские точки зрения, а «социальные» позиции абстрактно взятых рабочих («философов от станка») и студентов — «философских недоучек от интеллигенции». Примкнувшие к В. Бакшутову студенты А. Волков и Н. Снегов в заметке «Не чадо надувать щеки» (у Ильфа и Петрова: надувай щеки — сойдешь за умного) декларируют: «Мы против превращения философии в...уютное казино для безнравственных игр».

Большего следовало ожидать от «Открытого письма» В. Буртнику» заведующего кафедрой диалектического материализма университета, профессора В. Плотникова. Кому, как не ему, доктору наук, человеку, пользующемуся уважением среди студентов и преподавателей, поставить бы точки над «и». Но, как говорится, Платон мне друг, а истина дороже. «Мнение... наспех усвоенное», — это в открытом письме по поводу рабочего самоуправления, «генерирующего идеальное». Но почему бы не пояснить, отчего наспех? Не у всех читателем сложилось такое мнение. Не каждому понятны и ошибки «заземленцев», «эмпириков», «пролеткультовцев», действительно вульгаризирующих проблему взаимосвязи философии и политики, философии и практики. «...Ваша статья, — говорит автор открытого письма, — претендует на оценку положения дел в философии как бы с позиций рабочего класса, на социально - классовый подход». При чем здесь «как бы»? С каких же других позиций претендовать? Молодежи как раз часто не хватает именно классового, партийного подхода. Что означает в наше время этот подход к оценке философии? Или, скажем, к социалистической демократии? Почему в дальнейшей демократизации нашей жизни мы намерены не сближаться («конвергироваться») с буржуазной демократией, а, наоборот, углублять с ней противоположность?

Об этом бы и поговорить поподробнее на живых примерах развития рабочего самоуправления, коллективного подряда, рабочей гарантии и т. д.

Наконец, бесспорно, что решать проблему «идеального» без абстракций невозможно. Предельно широкий уровень теоретических обобщений, всеобщий характер понятий, категорий — специфика философии. Но это не означает каких-то ее заоблачных высот. В. И. Ленин считал, например, прекрасной формулу Гегеля: «Не только абстрактное всеобщее, но всеобщее такое, которое воплощает в себе богатство особенного, индивидуального».

ДИСКУССИЯ ДЛИЛАСЬ четыре месяца — с 23 декабря 1986 г. по 19 апреля 1987 года. Ее заключительный аккорд — статья «Вакцина от схоластики»— не вдохновляет, хотя, казалось бы, и подытоживает благие намерения газеты привлечь внимание своих читателей к перестройке общественных наук. Составленная из одноцветной обоймы читательских писем, она, по существу, льет воду на отрыжки технократического мышления, пустившего глубокие корни в подготовке молодых специалистов, не «гуманитариев». Никто из участников дискуссии не подчеркнул, кстати, что марксистско-ленинская философия — это самая человечная философия.

Редакции «На смену!» не хватило четко выверенной позиции. Надо извлечь уроки. На собственном опыте мы теперь все больше убеждаемся в том, что умение жить и работать по законам и нормам развивающейся демократии, вырабатывать в себе иммунитет к различного рода «детским болезням», связанным с процессом демократизации, предполагает и умение спорить, дискутировать, добывать истину, борясь с догматизмом и начетничеством.

Следовательно, надо учиться коллективно организовывать и проводить дискуссии, тем более по сложным философским проблемам типа «есть ли у серого волка идеал?».

Дискуссии нужны как важный метод формирования политических позиций, воспитания социалистической гражданственности, идейно - нравственной зрелости личности. Молодежи присущ юношеский максимализм. Это накладывает печать на дискуссии в молодежной среде. Она любит и соленое слово, и меткую метафору, и искрометную шутку, и тонкую иронию. Но для настоящей дискуссии неприемлемы грубость, пошлость, высокомерные нотации («не совать нос не в свое дело»), непригодны как научный снобизм, так и верхоглядство. Ценны не громкие фразы, сногсшибательные сентенции, а действительные аргументы. Во всем должна быть мера как одна из форм «идеального». Иначе можно дойти до самых вульгарных сравнений (типа групп «А» и «Б» у Е. Розенберга).

Для хорошо организованной дискуссии характерны атмосфера социального творчества, откровенности и доброжелательства, умение слушать, желание понять оппонента. В столкновении идей побеждают не числом голосов или подписей, а искусством доказывать и убеждать. Давно известно, окрик делу не помощник. Злом является и критиканство, и бездоказательные обвинения в критиканстве. К тому же, право на критику неотделимо от права возражать на нее. Словом, хорошо организованная дискуссия должна повышать и интеллектуальный, и нравственный потенциал ее участников, помогать учиться коммунизму, творчески овладевать марксизмом - ленинизмом в целостности его составных частей, пробуждать у молодежи интерес к общественным наукам как инструменту революционного действия.

НЕОБХОДИМО, очевидно, сделать самые серьезные выводы и философскому факультету. Пусть останутся на совести инженера А. Лотова и редакции слова: «Откровенная, выплеснувшаяся даже на страницы газеты враждебность представителей философского факультета УрГУ к тому, что сегодня называется перестройкой». Однако дыма без огня не бывает. Свидетельств о неблагополучии в преподавании общественных наук в университете более чем достаточно.

Трудящимся не безразлично, о чем думают и спорят философы. Каждый человек имеет, самое, что ни на есть законное право знать и состояние дел на философском фронте, и откуда берется схоластическое теоретизирование, догматическое мышление, и не создают ли философы собственные зоны вне критики. Перестройка «внутри философии» невозможна в отрыве от жизни народа, от перестройки во всем обществе.

Нашим кадрам нужна серьезная философская подготовка, культивирующая четкие мировоззренческие позиции методологическую строгость мысли, неаксиоматический характер социального знания. Ни у кого не может быть монополии на истину в последней инстанции. Справедливо мнение, что сфера действия философии — сама жизнь со всеми присущими ей противоречиями, и в то же время - не всякая жизнь, а такая, которая озарена большой гуманистической идеей, поиском истины и правды, интенсивной работой творческой мысли, сознания и самосознания. Свободная от догматизма и начетничества, марксистско-ленинская философия «работает» на перестройку в первую очередь тем, что учит мыслить диалектически, творчески. Перестройке нужны люди самостоятельные, идейно убежденные смелые и мужественные, компетентные, умные и совестливые.

В. Нестеров,

зав. Кафедрой философии и научного коммунизма
Свердловской ВПШ,

профессор, доктор философских наук, заслуженный деятель

Газета «Уральский рабочий» №109 от 12 мая 1987г.