На обложке романа «Кресерова соната» издательство «Ad Marginem» (что в
переводе означает, быть на краях, на полях) разместило некую
икону-лубок, изображающую Богоматерь с крейсером на руках. Издательство
исправило свой прежний ляп, когда на обложке «Господина Гексогена» был
изображен череп, вписанный в очертания любимого и привычного советскому
человеку хрестоматийного фотообраза Ильича. То жуткое изображение
выражало и интенцию автора, отбросившего и похоронившего, наряду с
другими, ради красного словца, удачного художественного вымысла
традиционную красную идею как отработанный и уже невозможный теперь,
мертвый вариант социального развития. Если «Господин Гексоген» в целом
пессимистичен, то роман «Крейсерова соната» как и любимая Лениным
«Соната Аппасионата» оптимистичен. Было бы неверно относить роман к
жанру апокалипсического произведения. Какой же это Апокалипсис, когда
старый мир погибает и нарождается новый, земной, когда вместо «конца
истории» происходит конец предыстории и начало подлинной истории
человечества?
Проханов
впервые в литературе дает художественный образ новой русской революции
для ХХ1 века. Если в ХХ веке Россия исчерпала свой лимит на
полномасштабные социальные революции, то смена класса у руля
государственной власти, в сущности, и начнет ХХ1 столетие. Тема
социальной революции до сих пор была табуирована в научной,
публицистической и художественной литературе новой демократической
России. Сам термин часто использовался не по назначению – говорили о
революции в желудке, которую усмирит какой-нибудь диклозан,
рекламировали революцию-матрицу, показывали падающих надувных болванов
на фоне бессвязных рассуждений о культурной революции «министра
матерщины и бескультурья». Нельзя же всерьез планировать революции,
когда КПРФ и НПСР, страдая «парламентским кретинизмом», выдвигали лозунг
создания «ответственного правительства» и надеялись выиграть думские и
президенские выборы, когда самые радикальные нацболы требовали
«революцию сейчас» и в качестве оружия использовали кремовые торты и
шипы роз, когда, наконец, Лимонов только вспоминал в цикле лекций по
идеологии национал-большевизма «Другая Россия» об упущенных Анпиловым
возможностях захвата Кремля осенью 1991 года.
Проханов
явил нам народную революцию вовсе не научно, но философски-образно,
зримо, тонко и мистично. Революцию, проведенную с помощью высших сил –
луча, Богоматери, праведников, живущих ныне и погибших, всего русского
рая – отказавшись от строки «Интернационала»: «Никто не даст нам
избавленья – ни Бог, ни царь и не герой, Добьемся мы освобожденья своею
собственной рукой». Очевидно, что у Проханова мы имеем дело с проектом
русской революции.
Образом
Октябрьского «переворота» как его первоначально именовали большевики
была «Аврора». Хотя тогдашние пропагандисты не рисовали Ленина с
«Авророй» на руках, сам «крейсер революции» стилизованно изображался с
гордым профилем башенного орудия, холостой выстрел из которого возвестил
начало новой эры в истории человечества и лучом света, идущим с мачты.
Память народа сохранила спасительный образ того как, говоря словами
Маяковского, «бабахнула шестидюймовка авторова», а классический народный
анекдот 60 гг. свидельствовал о понимании того, что номенклатуры забыла
заветы Ильича и праздник на нашей улице прекратился. Суть анекдота была
в том, что ученые оживили вождя, он вышел из Мавзолея, огляделся и
отправился измерять глубину Москвы-реки, на предмет, пройдет ли
«Аврора».
Проханов
создает спасительный образ нового крейсера новой революции –
затопленного врагом подводного крейсера «Москва», несущего
топографическое оружие, и взятого со всем экипажем Богородицей на небо, в
русский рай. Луч этого небесного крейсера «крепко ударяет» истукана в
грудь и освобождает заточенных в его чреве русских рабов.
В
романе президент-Избранник (в «Господине Гексогене), Счастливчик (в
«Крейсеровой сонате») создан и выдут в ванне новейшими
алхимиками-стеклодувами, отчего у него пипочка на пояснице, а пупка нет.
В этом образе слиты воедино и крошка Цахес, по прозванию Циннобер, и
градоначальник Брудастый, у которого вместо головы граммофончик,
наконец, Голем. Но проснется ли действительный живой президент, очнется
ли от морока государство, услышав такой запрос, такой крик народной
боли, такое глобальное подозрение в искусственности, в подмене?
Президент-разведчик пришел из единственной государственной системы, где
судили за измену Отечеству. Но в этой же системе никому не верили, ибо
поверивший разведчик обречен на провал. Как соединить неверие и борьбу
за государственное достоинство, прагматизм и романтизм – может ли народ
верить разведчику, если он сам никому не верит?
Проханов
отвечает по-русски на западный сакраментальный вопрос «Who is mister
Putin?» Сразу после выхода в свет романа Проханов как редактор «Завтра»
задает свои «тридцать вопросов» в лоб - и все вопросы касаются
государственной измены и ставятся ребром: по неведению все им совершено
или сознательно? Первый вопрос звучит так: «Осознает ли Президент, что
он, офицер спецслужб, изменил советской присяге и пошел в услужение
Собчаку, лютому разрушителю СССР, КГБ и армии?» Последний вопрос звучит
после искусно срежиссированного телеобщения с народом особенно
ернически-фантасмагорично из уст автора «Крейсеровой сонаты»: «Правда
ли, что в случае выдвижения «Тату» на президентские выборы, Путин войдет
в состав группы?» Стиль последнего вопроса задан душевной болью от того
вреда, который нанес пятнистый Горбачев - главный геополитический
предатель ХХ столетия – ныне занятый конструированием Международного
«Зеленого креста», рекламой пиццы и ароматизированных презервативов на
западных телеканалах.
Многие,
очень многие авторы и простые непишущие трудно живущие легко уповают на
высшие силы, вот и лучший наш русский патриот-писатель начала третьего
тысячелетия А.Проханов надеется на небесный крейсер, пришедшего в
столицу праведника, человека-Сокола, отечественного Бэтмэна, от ударов
которого распадается челнок «Колумбия», лидеры стран «восьмерки»
попадают на шпили московских высоток и проваливается сатанинский план
интронизации Счастливчика на престол «Четвертого Рима». Неужели, вся
литературе – это дневные грезы?
В
жизни наш разведчик-президент непрерывно в разных обстоятельствах
повторяет одну и ту же фразу: «Мы вливаемся как бы в общую семью
цивилизованных наций» (25 мая 2002 г. на встрече с президентом США в
Санкт-Петербургском университете), «Россия возвращается в семью
цивилизованных наций» (29 мая 2002 г. в ходе Саммита Россия-НАТО»),
«Россия потихоньку возвращается в семью цивилизованных наций» (25
сентября 2003 г. в Нью-Йорке на встрече с иерархами РПЦЗ)[1].
Брошенная на произвол судьбы профессиональная разведка увидела в лице
Путина не своего, но лишь «немца в Кремле». Если Ельцин был «американцем
в Кремле», то немецкий западный вектор заставил умолкнуть сторонников
геополитики континента, недовольных прежде, вслед за А.Дугиным, бывшим
атлантическим вектором демократической России. Рухнули последние
иллюзии: Россию вновь загоняют в «мировую цивилизацию» со всеми
вытекающими для нее последствиями.
Где
же тот крейсер нового Октября, который спасет Россию? Не случайно уже в
начале 90 все надежды были на разведку. Сейчас разведчик на троне.
Жизнь ставит вопрос по-другому – к власти пришла не та разведка, не те
разведчики. Нынешняя разведка вместе с государством оказалась в паутине
времени, в зоне действия «закона зеркальности» (А.А.Зиновьев), когда
восходящая ветвь развития общества сменилась на нисходящую и по закону
зеркальности любые позитивные действия в восходящей ветви приводят при
нисходящем развитии к коллапсу, гибели социального целого. Настоящая
разведка сама последней закричала о гибели народа – того народа, который
создает государство для защиты себя, своей культуры, своего
пространства. Разведка проснулась. Это не та разведка, в которой
разведчик папа-Любимов предпочитал рассказывать в книжках предания о
«шпионов, которых он любит», не обращая внимание на разрушительную
работу «взглядовца» сына А.Любимова.
Проханов,
конечно, не знает, как будет проходить революция. А если бы и знал, то
ни за что нам не сказал, ибо кругом враги, желающие проникнуть в суровую
тайну истории – ту тайну рождения героев, в соответствии с которой
появился мятежный лейтенант Шмидт и далее возникла непобежденная
территория первой русской революции. Проханов не знает, но он знает и
чувствует, что людей надо поддерживать, бодрить, не позволять им
отчаиваться. В сущности этим и занимается акустик, ставший праведником
капитан-лейтенант Плужников. Проханов и есть наш Плужников и наоборот.
Впереди
новые книги А.Проханова и снятие новых печатей с нашего запечатанного
телеэкраном общественного сознания, что позволит встать народу во весь
рост, поднимет его новое поколение на новый цивилизационный спасительный
подвиг. Проханов повторяет традицию русской литературы – «глаголом жечь
сердца людей». Он «не пописывает и читатель не почитывает». Герои
прогрессируют, развиваются, проявляются, результатом чего оказывается
воспитательный терапевтический эффект книги. Герои не статичны, они
конспирологичны. Чтение захватывает и говорят, что книги Александра
Андреевича лежат на столах сильных мира сего и даже у самых сильных. Не
понятно пока, зачем и в каком качестве книги находятся на этих высоких
государственных столах. Надеюсь, что не в качестве последнего
спасительного средства от народного гнева - заботливо сбереженного
партбилета в нижнем секретном ящичке!
С. Н. НЕКРАСОВ
[1] См.: Крупнов Ю. Россия между Западом и Востоком. Курс Норд-Ост. Санкт-Петербург: Нева. 2004.с.8-9
Комментариев нет:
Отправить комментарий